Режиссерское искусство Тофика Кязимова

Тофик Кязимов - один из талантливейших представителей режиссерского искусства, чье творчество настолько значительно в контексте развития азербайджанского национального театра, что встает вопрос не только о конкретном содержании и художественном своеобразии его спектаклей, приобретает значение не только исследование главных разделов и логики развития его поэтики, но и выявление идейно-художественных принципов его творческого метода. Режиссерская концепция Т.Кязимова основана на глубоком владении сценическими законами, знании лучших режиссерских традиций мировой театральной культуры. Для Т.Кязимова в его сценических работах характерны оригинальность, энергия, неповторимость, его постановки полны неожиданных эффектов, режиссерской выдумки, глубокого вскрытия внутреннего смысла пьесы и мастерская завершенность всего сценического произведения. Хотя поставленные им спектакли уже принадлежат истории, однако весь творческий метод этого режиссера ценен и значителен в плане театрального опыта, традиции, ибо они связаны с искусством театрального реализма, не теряющего значения в борьбе за гуманистический национальный театр. Творческие принципы Т.Кязимова начинали складываться в 50-60-х годах. Из театральной практики своих предшественников и мировых режиссеров он усвоил лучшее - тонкий психологический анализ роли и ее воплощение, метод работы с актерами, бережное отношение к драматургу. В то же время Т.Кязимов протестует против снижения творческой роли актера, отрицания творческой инициативы режиссера в вопросе интерпретации пьесы, считал его "соединительным мостом между актерским исполнением и пьесой". Будничность, серость вызывали тягу к новому прочтению драматургического материала. Так, из протеста против рутины и буквализма рождались идеи нового театрального метода и стиля. Его часто называли "неоромантиком, ассоциируемым с новыми модернистскими течениями, условным психологическим театром, но анализ режиссерской поэтики Т.Кязимова, а главное, его практика, показывают, что мы имеем дело с мастером-реалистом, озаренным огромной творческой фантазией. Режиссер Т.Кязимов создавал спектакли, которые вырывали людей из атмосферы повседневности. И это его стремление следует рассматривать как подлинно гуманистическое, ибо по природе своей он был прежде всего гуманистом. Неприязнь к лицемерию, призыв не маскировать, а демаскировать сложность движения человеческой души, вскрывать ее наиболее ярко, цельно, используя в первую очередь актерские средства. И принципиально важно, что любой его постановочный прием был "согласован" с актером, выражен через актера. Деятельную профессиональную подготовку актерских кадров Т.Кязимов проводил непосредственно на репетициях. В минуты отдыха он рассказывал начинающим актерам о великих мастерах мировой и национальной сцены, созданных ими классических образах. Надо сказать, он был интересным и увлекающимся рассказчиком, с неисчерпаемым запасом знаний. Как педагог он внимательно наблюдал за молодыми актерами. И временами одна подмеченная черта характера давала Т.Кязимову возможность назначить на крупную роль еще молодого актера, которая неожиданно и по-новому раскрывала его творческую индивидуальность. Он никогда не шел по проторенной дорожке, испытывал актера, требовал приходить на репетицию с собственными "заготовками" образа, которые можно затем дополнить, отшлифовать. Особое место в режиссерской практике Т.Кязимова, наряду с национальной драматургией, занимает сценическое воплощение шекспировских пьес. Это был, безусловно, серьезный вклад в азербайджанскую Шекспириану. В шекспировских постановках раскрылись непреходящие стороны творческого метода и стиля этого мастера, поиски новой стилистики и режиссерской интерпретации. Надо сказать, что Шекспир всегда был любимцем Азербайджанского драматического театра. Об этом говорят не сходящие с репертуара театра пьесы "Гамлет", "Отелло", "Король Лир", "Ромео и Джульетта", "Двенадцатая ночь", "Два веронца", "Макбет", "Зимняя сказка" и, наконец, "Антоний и Клеопатра" и "Буря". Последние две постановки принадлежали Т.Кязимову. Великий английский драматург привлекал огромными возможностями раскрыть великое, человеческое, гуманное содержание его произведений. Он, как никто другой, мог помочь возрождению роли актера на сцене, дать режиссуре богатейшие возможности развернуть во всей полноте еще нераскрывшиеся силы. У шекспировских пьес были свои режиссеры и актеры. Не всякий режиссер, пусть даже талантливый, обладает смелостью взяться за Шекспира. Думается, это прерогатива зрелых талантов. Последняя поста- новка "Макбета" на азербайджанской сцене - пример того, что Шекспир не прощает неуместной смелости. Через испытание Шекспиром прошли столь славные режиссеры, как А.Искендеров и М.Мамедов. Тофик Кязимов только готовился к этому испытанию. И открылось оно постановкой, причем первой в истории театра, пьесы "Антоний и Клеопатра" с участием выдающейся актрисы О.Курбановой и других замечательных исполнителей. Критика приветствовала высокую режиссерскую культуру, глубокий смысл и зрелое мастерство режиссера, способствующие полному и ясному раскрытию идеи великого драматурга. Выбор "Антония и Клеопатры" был обусловлен тем, что в материале пьесы режиссер увидел благодатные возможности создать спектакль, соответствующий собственному творческому кредо. Это был спектакль о любви, большом земном человеческом чувстве, захватывающем людей. Режиссера увлекала возможность раскрыть подлинный гуманизм произведений "великого старца", освободить их постановочное решение от многолетних штампов, доказать, что сила спектакля не в чисто сценических оформительских эффектах, а в мастерстве актеров и режиссера, в глубине прочтения шекспировского текста. Так и следовало воспринимать их новые режиссерские редакции. Именно в этом большая художественная ценность спектаклей Т.Кязимова. Нельзя забывать, что в те годы одним из благородных миссий художника было пробуждение больших чувств, утверждение идеалов и стремление к обновлению. Художественно-вдохновенное прочтение шекспировских пьес объективно ставило Т.Кязимова в ряды упомянутых выше деятелей культуры. К этому времени он определил своего героя - страстного, ин- теллектуального человека, разъедаемого внутренними сомнениями, отягощенного многими отрицательными чертами общества, стремящегося освободиться от них. (Это дает о себе знать почти во всех поставленных режиссером спектаклях, будь то классика или современность). Новаторское решение зрелищной стороны спектакля "Антоний и Клеопатра" (нар. художник СССР Т.Салахов, нар. артист СССР композитор К.Караев), ряд выдающихся актерских работ обеспечили не только успех пьесы, но и возродили Шекспира на азербайджанской сцене. Можно смело утверждать, что все шекспировские произведения в постановке Т.Кязимова ("Антоний и Клеопатра", "Гамлет", "Буря") были сделаны почти заново. В них он продолжал полемизировать с так называемыми священными традициями, стремился увидеть шекспировские пьесы непредвзятым, "чистым" взглядом, понять их, исходя из духа времени, передать средствами сегодняшнего театра. В тот период, как известно, большинство театральных постановок откровенно потакали вкусам и установкам партийных решений и постановлений. Нужно было обладать большой стойкостью, чтобы сохранить свой собственный голос. И Т.Кязимову это удалось. Несмотря на имевшиеся в то время место срывы в творчестве режиссера, можно без преувеличения говорить о режиссерских традициях Т.Кязимова в азербайджанском театре. Как всякого талантливого режиссера, Т.Кязимова отличала присущая ему одному черта, свой, так сказать, стиль, свой подход к драматургии. В этом плане он проявил полное согласие с режиссером А.Эфросом, утверждавшим: "В театре можно создать иллюзию жизни, атмосферу, живые характеры. А можно во всей этой жизни в пьесе найти тот единственный росчерк, как у Пикассо - символ, почти условный знак, одним росчерком, точно, метко схватывающим общую важную мысль... Тут важна сердцевина, точка внутреннего напряжения... Взгляд на классическую пьесу не исключает возможных вариантов, зависящих от новых актеров, художников, режиссеров, от времени и места постановки. Эти варианты могут сильно отличаться от хрестоматийного толкования, которое не должно восторжествовать в театре". К примеру, сценическое действие Т.Кязимов делил на эпизоды. Кстати, сам Шекспир или драматурги староиспанского театра делали то же самое. (В.Е.Мейерхольд). Уместно напомнить, что М.Ф.Ахундов, А.Ахвердов, Дж.Мамедкулизаде в своих пьесах также придерживались этого метода деления актов на отдельные "явления". И это, надо сказать, значительно облегчало работу режиссеров. Вот почему не только в "Антонии и Клеопатре", но и в других работах Т.Кязимова не было второстепенных эпизодов. Каждый эпизод составлял звено в одной цепи режиссерского замысла, придававшее завершение спектаклю. В этом смысле сценический язык Т.Кязимова легко просматривался в его мизансценах, потому был понятен зрителю и доходчив. Но если та или иная мизансцена легко воспринималась зрителем, то для актеров, задействованных в спектакле, она доставалась ценой огромного труда, цель которого - выразить идею, заключенную в образе. Ну а это, безусловно, вопрос мастерства. В свое время известный шекспировед Л.Пинский отмечал, что "в методе Шекспира важна историческая правда трагического тона, гарантирующая естественность в развитии героической коллизии, без которой нет трагедии" . Именно этот "реализм трагического" и составлял основу режиссерской поэтики Т.Кязимова в его подходе к шекспировской драматургии, дававшей ему возможность по-новому взглянуть на всегда занимавшую его проблему взаимоотношений человека, личности и обстоятельств. В этом плане постановка шекспировской "Бури" была для Т.Кязимова совершенно особым спектаклем. К постановке "Бури" режиссер приступил в 1974 году. Это была третья и, как оказалось впоследствии, его последняя встреча с Шекспиром, которой он как бы подводил итог своей работе над творчеством величайшего драматурга. С годами все более вырисовывается следующая печальная аналогия: последняя пьеса "великого старца" оказалась последней вершиной режиссерских завоеваний Т.Кязимова. С сожалением надо отметить, что после "Бури" творческое вдохновение Т.Кязимова идет на убыль. И здесь имеют место некая закономерность, исключения, да и случайности. На азербайджанской сцене "Буря" увидела свет рампы впервые. Для шекспировской драматургии сама пьеса представляла совершенно новый жанр, отличающийся от "кровавых трагедий" и комедий с хитроумным сюжетом. В этой постановке Т.Кязимов наметил новую линию сценического истолкования шекспировской пьесы. С точки зрения режиссерских поисков, которыми весьма насыщена более чем 20-летняя творческая биография Т.Кязимова, "Буря" явилась для него плодом важнейшего творческого этапа. Нередко выходящий за рамки утвердившегося в азербайджанском театре сценического реализма Т.Кязимов в поисках совершенных выразительных форм и творческих принципов, обогащающих нюансами произведения авторов, каждый раз стремился к новому и, не оказывая давления, приобщал к этому творческий театральный коллектив. Зачастую сами того не зная, актеры проводили в жизнь его режиссерские методы. К счастью, их труд увенчался успехом. В результате состоялся спектакль, ставший событием в культурной жизни республики и явившийся качественным шагом в сценическом воплощении Шекспира в азербайджанском театре. Но это была последняя встреча режиссера со стариком Шекспиром.

Исрафил ИСРАФИЛОВ

Эхо.- 2013.- 19 июня.- С.4